"Многое можно вспомнить, многое не надо вспоминать", - боевой медик Евгений Назаров о войне и музыке

Война научила, что не можешь ничего планировать на завтра. Живешь в моменте здесь и сейчас, как малые дети и звери. И жизнь перевернулась. Об этих изменениях, мобилизации, работе боевого медика и жизни в Одессе рассказал Евгений Назаров - старший лейтенант медицинской службы 35 ОБрМП им. контр-адмирала М. Остроградского. Кроме этого обсудили музыку конца 90-х и начала 2000-х, жизнь группы и гражданский мир. Смотрите в полном варианте и читайте в сокращенном интервью о внутренних ориентирах, страхах и умении видеть хорошее.

Полномасштабная война перевернула жизнь. Вспомните кем вы были до нее. Каким человеком были, что делали 23 февраля?

23 февраля мы праздновали день рождения моей жены. Гуляли по разным заведениям, гудели мы где-то до часу ночи, потом разбегались по домам. И где-то в пять утра нас теща разбудила телефонным звонком. Я сквозь сон услышал, что аэропорт бомбят, война.

Я себе думаю, какая война, бухой, еще сплю. А где-то в 07:30 продираю глазки и говорю: "Теща звонила? Война?". Звоню на работу, спрашиваю, выходим ли. Оказалось, что выходим. Ну, как все, ходил на работу. А потом 29 февраля мне позвонили из военкомата. Сказали: "Ой, как хорошо, что вы взяли трубку. Вы нам нужны. Мы вас ждем до 13:00. Подходите".

Пошел на кухню, налил кофе, зажег. Где-то часа четыре пил кофе и курил. Думал, что делает, потому что это же страшно. Где война, где я и где армия. Не комбатант, не умею, не знаю, что делать. Потом, как, наверное, все взвешивал все за и против, может сбежать куда-то, или за границу. Как-то решил для себя, что в любом случае не прощу себе, что не ушел. Думал, что буду жив, где-то за границей. Но понял, что жить планирую долго и в совести.

Как семья отреагировала?

Были в шоке. Пришел в военкомат, была огромная очередь, люди стояли несколько дней, многие. Мне вдруг сказали, что хирург - нам надо, ура! Только что с тобой делать? Где-то 1,5 часа все решали, что со мной делать. Потом сказали, что пока не знают, собирать надо вещи. Позвонят. В апреле набрали. Было страшно. Когда шел, думал, что меня сразу бросают куда-то на войну, на самом деле там, где стреляют, все взрывается. И максимум две недели протяну. Оставил все карточки - все, что мог, жене. Оказалось, что не все так сразу жестко.

Фото: Интент/Наталья Довбыш

Меня направили в медроту. Мы несколько месяцев учились. Нам сказали, что мы стояли как запас, для сдерживания атаки москалей из Приднестровья. Несколько месяцев у нас был, как пионерлагерь, для взрослых мальчиков. Очень было вкусно и где-то через месяц я понял, что набираю вес, и надо как-то не три раза в день питаться, а может даже один.

Мы учились, были занятия по тактической медицине, потому что я не имел никакого представления о такмеде. Читал по ссылкам какие-то протоколы того MARCH и все остальное. Боялся, что завтра нас куда-то отправляют. Вроде как работаешь уже 20 лет, вроде бы ты хирург, даже поликлинический, но ведь...

Привезут раненого и ты не сможешь его спасти, подведешь ребят и из-за тебя кто-то погибнет. Это меня мучило больше всего. А потом поехали в Херсонскую область. Там были первые эвакуации. Очень помогали ребята из других бригад, потому что там на точке эвакуации стояло несколько машин.

Дежурили посменно. Много чего можно вспомнить. Многое не надо вспоминать. Стараюсь запоминать только что-то веселое. А на самом деле там было очень страшно и невесело.

Отпустил тот страх, что вы сейчас встретите раненого и не справитесь?

Например, готовимся. Нам сейчас привезут четверых. Каких четверых? И мой второй номер бегает спрашивает, будут ли тяжелые. Говорю, что готовься к четырем тяжелым. А дальше посмотрим. Привезут, будем разбираться. Война научила, что ты не можешь ничего планировать на завтра или на неделю вперед, потому что все может переиграться. Живешь в моменте здесь и сейчас, как маленькие дети и звери.

В начале я спросила вас, каким человеком вы были для себя 23 февраля. Какие изменения вы в себе видите сейчас?

Много изменений. Во-первых, почти все поделилось на черное и белое. Нет никаких полутонов. До полномасштабного вторжения, я считал то, что происходит на Донецке, меня не касается. Честно скажу. Жил, как многие другие. Перевернулось мировосприятие. Стал более жесткий, в каких-то моментах - более спокойный. Извините, я на своей земле, приехал домой, кого мне здесь бояться?

Есть какие-то маленькие страхи, переживания за родных, за близких. Многому научился. Я, например, научился делать картошку фри на дровяной печке в сковороде. Шутки шутками. Научился тому, что не умел раньше.

Очень люблю горы, Карпаты, выехать на неделю в лес с палаткой. Чему там научился, то перенес уже в армию, и когда выезжали в какой-то посадки обустраивать стабпункты, это для меня не было чем-то новым. У меня всегда были какая-то нитка с иголкой, какие-то разные мелочи, которые пригодятся.

Помню, ездили с начмедом бригады, который ругался, что я большой рюкзак взял. Я говорю, что мы из богатой семьи - едем на моем хамере, поэтому я могу себе позволить этот рюкзак спрятать в машине. Потом где-то два дня прошло, он говорит: "Я не понимаю, ты же раньше не служил, откуда такие навыки?" Говорю:"Карпаты".

Что касается музыки, мы обсудили группу "Нижній світ", а вот украинская музыка с кого для вас начиналась?

Братья Гадюкины - Forever. У меня отношение к Украине, украинскому языку формировала с детства мама. Семья у нас русскоязычная. Еще маленьким узнал, что мама записала, что я украинец. Говорю: "Какой я украинец, я русский! Русские самые крутые. Выиграли войну, полетели в космос. Все хотят с нами дружить и нас бояться. Все едут в Мавзолей - Ленина смотреть". Так нас учили тогда. Мама мне тогда сказала: "Нет, ты родился в Украине, значит ты - украинец". Проходит еще год. Второй класс школы. Начинается украинский язык. Я говорю, что не хочу учить украинский язык, какой-то он непонятный, все в СССР разговаривают на русском. Зачем мне украинский. Мама сказала: "Ты украинец, украинец должен знать украинский язык". Окей.

Опять же, школьная программа. Эти палачи-людоеды, революционеры: "Вечный революционер - Дух, что тело рвет к бою...". Такое все какое-то. Ну, стон, все неинтересное и грустное. Только вот "Кайдашева семья" была прикольная, Остап Вишня немного и что-то еще.

В институте познакомился с людьми, которые меня привезли в Белгород-Днестровский. Там познакомился с местной, как они называли себя, мьюзик-мафией, столкнулся с группой "Русичи". Это чуваки, которые играли украинские народные песни, а также какие-то неизвестные песни. Ездили по селам, собирали эти песни. Была даже песня из какого-то детского сборника для музыкальных школ - Щебетала птичка.

Фото: Интент/Наталя Довбыш

Но это были песни, которые они исполняли в бас, регги, в каком-то рок-звучании. Вспомнил, как в 13 лет увидел передачу "Рэп ОБОЙМА", которую ввели ТНМК, которые тогда освещали происходящее в Украине, в хип-хоп-культуре.

ТНМК показали, что украинский язык может быть веселый, кайфовый - это может быть прикольно. Сначала воспринимал украинский хип-хоп, как стеб. То есть песни типа "Сирко собака моя", "Сделай мне хип-хоп". Потом был Майдан, я увидел Ot Vinta! с веселой песней "Дарма я наївся цибулі". Потом увидел Моторолу - восьмой цвет. Конечно, Братья Гадюкины довольно прикольные. Что ни песня, то перл. Например, фраза "Василий принял смертельную дозу колбасы" - это же не про колбасу.

Началась также для меня литература. Ирена Карпа перевернула мир. Я достаточно был поражен тем, что язык может быть такой живой, уличный, агрессивный, дерзкий и кайфовый. Мне попал в руки журнал "ШО". Там было интервью с Иреной Карпой и кажется отрывки из "Kurva Cum Back". Меня очень поперло, понял, что все - это любовь.

Потом уже пошли другие, то есть Жадан, Скрябин, конечно же Фоззи. Сначала первые книги у него были на русском, потом на украинском. Я сделал для себя вывод, что люблю Украину. Для меня Украина должна быть: один язык, украинский, государственный. Если ты болгарин, армянин, русский - общайся дома на языке, который тебе нравится. Но на государственном уровне, документация, телевидение, в том числе кино, все должно быть на украинском. Опять такие Симпсоны - самая кайфовая озвучка была на М1. Тогда русский проигрывал.

Марія Литянська