"Волонтеры, которые зарабатывают на помощи, унижают меня", - Дмитрий Милютин

Не важно к какой сфере занятий привлечен человек, когда вокруг война. Мы должны объединяться и максимально концентрировать свои усилия и умения, чтобы бороться дальше. Мы спросили Дмитрия Милютина - владельца парфюмерной лавки и волонтера, почему есть люди, которым все равно и поговорили о помощи военным, гордости, масштабах и Одессе. Смотрите в полном варианте и читайте в сокращенном эксклюзивное интервью на Интенте о доверии, деньгах и желании быть дома.

Расскажите основное о вашем деле, с каких пор это возникло?

Вообще, то у меня есть несколько ответов на эти вопросы, потому что когда-то я говорил, что это с момента, как должен был появиться на свет мой первый сын Жора. И это 24 года. Потом я вспоминал какие-то моменты своей жизни и понял, что это было на первом курсе института. А это уже 30 лет. А потом я понял, что еще перемотал свою память на детство и вспомнил, что у нас была странная ситуация с моим братом. У моей мамы были духи очень дорогие - Christian Dior, он их в раковину вылил и туда чернил налил, чтобы была у него красивая штучка. И мама после этого прятала от нас эту коробочку. Родители оставляли помещение на долгое время, я их находил и перенюхал эти духи. И наверное, что это было начало. Я не знал, почему я это делаю, но это была та стартовая точка, с которой мы начали знакомство с парфюмерией. У папы были духи, которые сейчас тоже есть в моей коллекции. Без них я не могу.

В какой момент после начала полномасштабного вторжения, вы поняли, что можно начинать работать?

Во-первых, я с 2014 года волонтер. И там просто масштабы были совсем другие. То есть мы возили всякую медицину на Широкий Лан, поэтому потом мы познакомились с ребятами, снайперами и помогали собрать группу. Там разные вещи были - кикиморы, ножи и всякое такое. Я потратил где-то 25 тысяч долларов тогда. Ну тогда такая сумма огромная, я считал, что это было много, но случился 2022 год.

Где-то в 2021 году в октябре мне предложили ребята сделать инклюзивные наклейки. Я не понимал, для чего они нужны. Я их заказал. И там какой-то срок они должны были производиться киевским заводом. И мы их получили в июне 2022 года. Я уже и забыл о них, но они очень были нужны. То есть это в случаях ранения в грудь. Много жизней спасли, потому что там было на заказах где-то 1200 штук. И это очень много.

Фото предоставил собеседник

А во время, когда произошла полномасштабка, я готовился с семьей. Я знал, что это с вероятностью в 98% произойдет. Хотел вывести семью куда-то. Мы поехали в первый день к родственникам в Одесскую область. Побыли у них двое суток. Я считал, что мне нужно в Одессу возвращаться, брать ружье, стоять где-то на берегу и стрелять в сторону кораблей. Что-то там я ждал, я сказал, что должен туда ехать. А они сказали, что со мной поедут. Как вернулись, я взял сына и мы поехали тратить средства на глицерин, все для того, чтобы делать эти коктейли Молотова. И все, каждый день мы тратили по 5-6 тысяч долларов, которые я просто аккумулировал перед вторжением. Я считал, что я с этими средствами семью отправлю за границу. Мы вернулись и все те средства где-то за две недели потратили. А потом что? Ну нужно работать, потому что там было 8 марта. Как мы к нему относимся, это такое, но начали звонить мои клиенты. 6 марта мы уже были здесь. Я торговал, все средства, которые мы здесь получали, отправляли. От вторжения и до апреля было потрачено где-то 1,8 миллиона гривен. Это только за этот период.

Вы думали над тем, почему одни люди приобщаются, а другие - нет, какой была ваша мотивация тогда в 2014 году?

Детство, книги, я так считаю, что должен и все. Это мое государство, я не могу быть в стороне от этой ситуации, это война. Пришли те, кого мы меньше всего ждали здесь. Но потом мы уже поняли, что они давно этого хотели.

Первый месяц вообще было нечего купить, потому что нужно было почти все. РПС (ременно-плечевая система, - ред.), я не знал, что это такое, трехточечные ремни для автоматов. Плитоноска, то хоть по слову, можно догадаться, что это. А что такое РПС, я не понимал.

Нужны были берцы, все закрыто же было. И мы с моим другом вместе были, в северном рынке на Поскоте. И тут открыта ролета, и женщина там что-то разбирает. Я вижу берцы, эти как раз военные. И мы купили все, что у нее было. Три дня вывозили у нее эти берцы, у нее купили два магазина.

Лопаты, скобы для удлинителей, для электрических проводов - просто все. Ребята занимались сварочными работами. Мы им давали электроды, машины сварочные. Потом, я купил им профессиональный станок для сварки за 55 тысяч гривен. Говорит, что без такого станка он бы это производил в разы медленнее.

Четыре машины купили за этот период. У меня был странный запрос, это дрон с тепловизионным оборудованием. В то время это почти невозможно было найти. Он стоил 450 тысяч гривен. Я купил его. Но по плохой информации, он пробыл на фронте где-то неделю. Полмиллиона гривен за неделю. Выбили его кацапы. Посадили где-то.

Машины все мои живы. Я в шоке. Потому что с 2023 года все четыре есть. Они работают, одну мне возвращают, потому что она уже в дровах.

В чем есть потребность сейчас?

Сейчас, с 2022 года, я произвожу мягкие носилки и термоодеяла. Но мягкие носилки мы производим с июля 2022 года, а термоодеяла с октября. Я сосредоточился только на производстве этих двух видов. У меня запросы, только дай, дай, дай, дай, дай, дай, дай, дай, дай, дай. Я же деньги не беру за эти вещи. То есть мне сколько говорят, столько я отправляю. Очень много там жизней это спасло - 27 человек на носилках вынесли, дальше мне уже перестали просто говорить.

Мой сын сейчас производит амуницию. Они достигли таких вершин, что я в шоке. Очень уважаемые военные носят их вещи. И мне не стыдно за своего сына, я им горжусь. Они не остановились на качестве, а стремятся постоянно улучшать свои же изделия. То есть они ездят на передок и спрашивают, как оно работает и как улучшить, каждый раз. К ним обращаются даже военные из Израиля, для которых они начали шить вещи, которые в их армии отсутствуют.

Стало ли вокруг вас больше людей, потому что вы занимаетесь волонтерством?

Те люди, которые видят меня на Фейсбуке, и если я даю запросы, они откликаются, это меня очень радует каждый раз. Я вижу, что люди за это благодарны, очень много людей. Есть люди, которые приходят, берут этот парфюм и просто достают 1000 - 2000 гривен. У меня был случай, когда приходила девушка - очень простой человек. И у нее есть сын, который тогда был студентом. И он перечислил мне на счет 0,3 биткоина, который тогда стоил где-то 21 тысячу долларов, насколько я помню. Я много всего купил тогда на те средства. Очень много. Я ему не мог отблагодарить, потому что он попросил ни его мать, ни его имя, не озвучивать.

Фото: Интент/Наталья Довбыш

Парню лет 17-18, а он же это понимает, что нужно помогать. И он дал, потому что мне доверял. Для меня доверие - самая ценная вещь. Поэтому люди сюда и приходят, потому что доверяют. Для меня средства - это возможность сделать что-то хорошее. Например, я там взял и отреставрировал Шары на Ланжероне.

Поверьте, если бы я имел возможности и мне бы никто не мешал, то город был бы реально лучше. Я бы отреставрировал многое из того, что есть. Средства - это возможность заработать что-то больше не для себя, а для того, чтобы людям было лучше жить в этом городе. Это моя философия.

Но ведь люди меняются под влиянием вторжения?

Были люди, которые в начале не хотели ничего делать вообще. Сейчас они просыпаются и что-то делают, возможно не все, что могут, но помогают. Они изменились? Да. Люди, которые считали, что россия это хорошо. Мне стыдно, но я тоже так считал где-то в 2008 году, что она нам поможет в каком-то смысле. Я же изменился - да. Я изменился на противоположное. Это самый ужасный наш враг. Потому что он коварный, не имеет никаких моральных принципов. Как это можно бросать бомбу? Кто ты такой, чтобы на меня нападать? Как это? Какой брат с ножом нападает на брата своего? Как они говорят, что мы братья. Это враг.

Я перестал общаться со всеми людьми, которые живут в России вообще, хотя у меня есть родственники. Мы не общаемся.

Для меня волонтер - это святое слово. Я действительно знаю очень много людей, которые волонтеры по жизни и отдают почти все. Все, что имели и все, что могут дать. А все, что не могут дать - ищут. И таких много примеров. Но есть те, которые продают душу дьяволу. Как можно зарабатывать на этом? Они меня этим унижают. Я считал, что это святое, а они плюют мне в лицо. Я уже не говорю о наших политиках.

Была определенная волна у брендов, когда все выпускалось с привязкой к патриотизму. И вот я нашла, что сейчас можно купить в машину ароматизатор с запахом победы. Как вы к таким инициативам относитесь?

Я 30 лет в профессии, и все думают, что каждый встречный и поперечный человек может сделать духи. Как вы думаете, сколько парфюмеров в мире? Их 600 человек на весь мир.

Практически ни один житель Украины, в прямом смысле слова, не является парфюмером. Запахи Херсонщины и другие - плагиаты на какие-то духи, которые были уже сделаны. Можно просто взять любой флакон, снять с него этикетку, переклеить и продавать его как запах Херсонщины. И вы не проверите никогда в жизни. Мало того, к вам даже не смогут применить какие-то авторские претензии, потому что доказать, что вы использовали эти духи невозможно. Один и тот же аромат, можно сделать разными способами. У вас химический состав будет один и тот же, но собранный с помощью разных компонентов.

Есть такой парфюмер Ксандра Осинина. Она делает духи и помогает армии, я ее уважаю за это. Там есть и кикиморы, и дух леса. Я всех ее изделий не знаю, она что-то придумывает, там есть идея, эксперимент.

Фотовиставка, которую вы сделали летом 2022 года называлась "Моя душа - Одесса". Расскажите, что в Одессе для вас значительного?

Для того, чтобы понять, что такое Одесса для меня, нужно быть мной. Потому что я не могу вам свои ощущения, безусловно я ее люблю, это мой родной дом, но для того, чтобы это понять, нужно уехать из Одессы, где-то пожить какое-то время, возможно, за границей. И это было в моей жизни, я ездил в Италию, Германию, Нидерланды. Возможно, там все хорошо, но ты понимаешь, что ты хочешь домой. И когда ты там увидел много всего красивого, правильного, ты хочешь, чтобы в твоем доме это было.

Фото: Интент/Наталя Довбыш

У нас очень хорошие люди. Я выходил с 7-го километра. И там отношение к клиентам не всегда было хорошим, мягко говоря. Возможно, я работал с такими людьми, которые не очень любили клиентов. А я не понимаю, почему. Потому что люди, которые к тебе приходят, они тебя и твою семью кормят, а еще твое ощущение нужности в этом месте. Мое отношение - это любовь к тому, кто к тебе приходит. И уже бонусом средства. Я тогда хотел, и сейчас хочу, и делаю все, чтобы люди получали удовольствие от того, что они со мной общаются, приходят в этот магазин и получают какую-то эмоцию. Мы покупаем не товары, а эмоции - вот что важно.

Марія Литянська