Меню
Социальные сети
Разделы
21 октября 2025 г. 14:40
Европейский суд начал рассмотрение дел о запрете Меджлиса
Эта статья также доступна на украинском языке73
Европейский суд по правам человека. ФОТО: КРЦ
Европейский суд по правам человека 20 октября начал официальную коммуникацию по делам, связанным с запретом Меджлиса крымскотатарского народа. Этот запрет российские оккупационные власти Крыма ввели еще в 2016 году.
Об этом сообщил Крымскотатарский ресурсный центр.
В Суд обратились как представительные органы крымских татар, так и отдельные граждане. Председатель Крымскотатарского Ресурсного Центра и член Меджлиса Эскендер Бариев отметил, что 17 индивидуальных заявлений при содействии КРЦ, а также отдельное заявление от самого Меджлиса, были поданы еще в 2017 году.
Бариев пояснил, что такое длительное ожидание связано с позицией ЕСПЧ. Суд решил рассматривать индивидуальные дела только после вынесения решения по межгосударственным делам "Украина против России" по Крыму, которое было объявлено в июне прошлого года.
Цель поданных жалоб, по словам Бариева, гораздо шире отмены запрета одной организации: заявители стремятся добиться международного признания системного давления на коренной крымскотатарский народ. Он подчеркнул, что запрет Меджлиса является частью ''геноцидальной политики Кремля'' и сознательной попыткой разрушить систему национального самоуправления.
Адвокат Борис Бабин, представляющий заявителей в Суде, отметил юридическую сложность дела. Оно касается определения статуса заявителей в контексте прав коренных народов, что является редким прецедентом в практике ЕСПЧ.
Бабин обратил особое внимание на дела местных меджлисов Херсонщины. Они, еще в 2017 году, обращались в Евросуд, указывая на риски будущей агрессии РФ на материковую Украину и прогнозируемые притеснения крымских татар, что, к сожалению, подтвердилось после 2022 года.
На фоне начала коммуникации, КРЦ летом 2025 года передал ЕСПЧ дополнительные материалы, свидетельствующие о продолжении преследования членов местных меджлисов Херсонщины: часть из них находится в заключении, другие были вынуждены уехать, а те, кто остался, находятся под постоянным контролем оккупантов.
