В Одессе обсудили вызовы расследования военных преступлений

В Одессе обсудили, как фиксируют военные преступления в Украине и кто этим занимается. Эффективность расследований зависит от правильного юридического оформления доказательств и координации государства с международными партнерами.

В эфире Интент.Инсайт обсудили, как в Украине фиксируют военные преступления, кто этим занимается, каких результатов уже удалось достичь и могут ли журналисты реально повлиять на расследование.

Участниками разговора стали юрист, эксперт Ассоциации интеграции Крыма Борис Бабин и журналистка-расследователь Юлия Химерик.

Борис Бабин рассказал, что в последнее время проводил в Николаеве и Одессе тренинги для медийщиков по правильному документированию военных преступлений. По его словам, несмотря на годы войны, потребность в специальной подготовке все еще велика.

Он привел пример журналиста из Николаева, который работает на деоккупированных территориях и после тренинга признал: прежде чем публиковать материалы, стоит консультироваться с юристами, если речь идет о потенциальных военных преступлениях. Это, как отметил юрист, помогает избегать ошибок и обеспечивает юридический вес материалов.

Журналистка Юлия Химерик поделилась собственным опытом работы в Черниговской, Херсонской, Харьковской и Николаевской областях. Она выезжала в села и города после деоккупации, собирала показания, находила доказательства, идентифицировала российских военных и устанавливала, к каким преступлениям те могли быть причастны. Впоследствии эти материалы становились основой для журналистских расследований.

По словам Бориса Бабина, абсолютное большинство военных преступлений в Украине сегодня расследует Национальная полиция, хотя по закону значительная часть должна быть в подследственности СБУ. Причина - нехватка кадров в спецслужбе, особенно вблизи фронта. В таких условиях журналисты иногда не только фиксируют показания, но и помогают их предварительно верифицировать.

Часто уголовные производства вообще открываются на основании материалов журналистов. Однозначно оценить количество фактов, которые могут быть признаны военными преступлениями, сложно. Речь идет о тысячах эпизодов, однако сколько именно - десятки или сотни тысяч - должны устанавливать правоохранительные органы. При этом каждое преступление должно быть привязано к конкретному лицу или группе лиц.

Бабин привел пример убийства украинского военнослужащего в начале оккупации Крыма: несмотря на установленную личность нападавшего, дело за 11 лет так и не получило приговора в украинском суде. По его словам, в этом случае политические соображения повлияли даже на юридическую квалификацию.

Отдельно подняли вопрос путаницы между понятиями военное и военное преступление. Как отметила Юлия Химерик, нередко даже адвокаты во время судебных заседаний используют термины неправильно.

Также юрист объяснил разницу между военными преступлениями, преступлениями против человечности и геноцидом. Геноцид - самое тяжкое преступление, предусматривающее намерение уничтожить определенную группу. Однако в Украине не было ни одного приговора по этой статье, поскольку правоохранители до сих пор не имеют устоявшейся практики доказательства геноцида. Депортация населения также может выступать как пример, который может быть как военным преступлением, так и преступлением против человечности, в зависимости от контекста и масштаба.

Участники разговора отметили: расследовательская журналистика может сыграть ключевую роль в документировании преступлений, ведь иногда именно работа в поле позволяет собрать доказательства, к которым правоохранители не всегда имеют доступ. В то же время эффективность привлечения российских чиновников к ответственности зависит от системной работы государства, международных партнеров и правильного юридического оформления каждого эпизода.

В начале октября Одесская прокуратура передала в суд дело против командира российской ракетной бригады. Целью удара стала популярная зона отдыха на побережье Черного моря - Трасса здоровья. В результате атаки погибли восемь гражданских, среди которых четырехлетняя девочка, еще 23 человека получили ранения различной степени тяжести.

Анна Бальчінос